Новостные ленты все чаще пестрят заголовками о детских суицидах. Почему многие из нас уже не реагируют на эту страшную тенденцию? По кому звонят колокола открывающихся храмов, и на чьих плечах лежит ответственность за создание механизмов саморегуляции общества? На эти и другие вопросы корреспонденту «АиФ — Саратов» ответил игумен Нектарий.
Игумен Нектарий (Морозов) родился в 1972 г. в Москве. В прошлом — журналист, работал в еженедельниках «Аргументы и факты», «Общая газета». В 1999 году принял монашеский постриг на Московском подворье Свято-Троице-Сергиевой Лавры. В настоящее время живет и служит в Саратове, настоятель храма в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» и храма Святых первоверховных апостолов Петра и Павла, председатель Совета Русского военно-патриотического клуба «Патриот».
Бита — не панацея
- Кривая статистики детских суицидов из года в год неуклонно ползет вверх, но, как ни странно, у большинства из нас не вызывает обеспокоенности. Почему школьники сводят счеты с жизнью?
— Потому что дети особенно уязвимы. Человеку необходим стержень, то, что сообщает целостность его жизненным взглядам, ценностям, стремлениям. Без этого как? Слишком много пугающего вокруг, ранящего душу. В идеале таким стержнем должна быть вера в Того, Кто создал тебя и привел в этот мир, потому что с верой все обретает свой подлинный смысл — и радости, и скорби, и то, что делает тебя счастливым, и то, что заставляет страдать.
В советском обществе роль стержня играла идеология. Она была несовершенной, во многом ущербной, но она была! На нее можно было опереться, она выстраивала определенным образом отношение человека к тем явлениям, столкновение с которыми обычно особенно болезненно, она давала свои — пусть, опять же, несовершенные — ответы на разные непростые вопросы.
Сегодня нет даже этого. Но взрослый человек все-таки в большей степени защищен. Возможно, он хранит в себе память о том, уже далеком, советском прошлом. Возможно, он, относясь к жизни всерьез, обратился наконец к Богу, Который дал ее ему. А ребенок? У него нет еще никакой базы — ни идеологической, ни религиозной, он особенно хрупок и уязвим.
Посмотрите на нашу жизнь… Разве вы не знаете сами, как это бывает: идешь по улице и чувствуешь тревогу и страх, потому что неспокойно и немирно время, в которое мы живем. А для ребенка такой улицей является весь окружающий мир.
И никто не учит его, как в этом мире выжить — не просто научиться давать отпор, а обрести любовь и уверенность. Огромную роль играет социальное расслоение — сколько детей рождается в неблагополучных семьях, семьях с низким материальным достатком. Но даже в этих семьях есть телевизор.
Что там показывают?! Роскошную жизнь, яхты, которые стоят дороже, чем многоквартирный дом, в котором живут эти дети, сверкающие лимузины. И они понимают, что в их жизни этого всего не будет.
Доходы семьи не позволят получить достойное образование, что отрежет путь к социальным лифтам. Что остается? Взять бейсбольную биту и разбить кому-нибудь голову? Или раздобыть какую-нибудь дрянь, наглотаться ее, накуриться и оказаться на больничной койке. Или наслушаться доводящей до исступления, окончательно отбивающей желание жить музыки, подняться на крышу дома и прыгнуть вниз? Все это мы видим.
А причина — во-первых, безверие большинства, во-вторых, преступное безразличие к тому, что происходит с нашими детьми.
Молчание — золото?
- Говоря о роли телевидения, нельзя умолчать о резонансном «деле Пусси Райот», породившем волну последующих провокаций. Зачем этот инцидент вынесли на всеобщее обозрение?
— На мой взгляд, победа в этой ситуации могла быть достигнута скорее молчанием. Церковь не медийная империя, и верующие люди в большинстве своем не являются профессионалами экстра-класса по ведению информационных войн. Да они и не должны таковыми быть. Поэтому нет ничего странного в том, что мы порой проигрываем на этом поле.
Наша война — это война за духовное спасение.
Я считаю, что в этом случае, по большому счету — пустяковом, лучше было бы промолчать, а не раздувать инцидент в столь громкое «дело». Но эта хулиганская и мерзкая выходка сработала, словно укол, попавший точно в нерв всего нашего «организма» — не церковного, а общегосударственного. Делать гадости вообще просто и выгодно: это не требует особой подготовки, таланта, усилий. Вспомните, как говорила старуха Шапокляк: хорошими делами прославиться нельзя. И разве чудно, что у этой милой бабули столько последователей?
Акция в Храме Христа Спасителя — это показатель состояния не Церкви, а нашей государственности в целом. В советские времена подобная «арт-группа» уже после беспредела в Зоологическом музее была бы направлена на принудительное лечение. И зная эту суровую реальность, мало кто на такие омерзительные выходки решился бы отважиться.
Одни спиливают Поклонные кресты, другие строят новые храмы. Недавно в СГУ презентовали кафедру теологии и религиоведения; в школах ввели 32-часовой курс «Основы религиозных культур и светской этики». Зачем в наше время «кулаков и локтей» учение о смирении и послушании? Не опоздали ли мы с духовным оздоровлением общества?
— Иными словами, не поздно ли спасать утопающего, когда он тонет? Конечно, нет. Локти с кулаками неэффективны. Они не действуют на протяжении всей нашей жизни — приходит старость, а с ней слабость и болезни. А жить надо не только сегодняшним днем. Но как жить? На этот вопрос можно получить ответ и на кафедре теологии, и на курсах по основам православия, если, конечно, действительно искать его.
Палка о двух концах
- Почему сама Церковь не отстаивает свои убеждения на политической арене? Насколько вероятно присутствие священника в законодательном собрании?
— Согласно существующим нормам, представители духовенства в исключительных случаях могут избираться в законодательные органы, но не от партии, а самостоятельно, с разрешения Священного Синода. Пока таких прецедентов не было и очень надеюсь, что не будет, потому что дело священника — заниматься не политикой, а духовным окормлением. Депутат ведь не займет место духовного наставника в церкви, если тот уйдет в думу?! Каждый человек должен заниматься своим делом.
- Но как бы ревностно Церковь ни относилась к сложившимся устоям, она все чаще прибегает к мобильным средствам информации, имеющим воздействие на социум. Что вас подтолкнуло к созданию Живого Журнала?
- И телевидение, и Интернет, и мобильный телефон — это палка о двух концах. Вопрос в том, для чего они нужны человеку.
Возможно, без них соблазнов станет поменьше. Но движение к греху либо добродетели будет совершаться иными способами.Вопрос не в Интернете и телефонах, а в направлении развития общества. В Японии, например, с детства ребенку говорят, что воровать стыдно. Так же стыдно, как ходить по улице раздетым или прийти на работу вымазанным в грязи. А вы понимаете, что такое для японца позор… И преступлений в этой стране с численностью населения в 120 миллионов совершается меньше, чем в Саратовской области.
Да, мы с японцами — разные, но это не значит, что такие механизмы не могут работать у нас. У нас сейчас практически нет вещей, вызывающих стыд. Единственный фактор, регулирующий нашу жизнь — это деньги. Если они у тебя есть, ты уважаем, если нет, ты никто. Какое общество может созидаться под воздействием этого фактора, как вы думаете?
А по поводу Живого Журнала… Мне кажется, это очень хорошее подспорье для любого пишущего человека. Там можно увидеть непосредственную реакцию читателей на твои тексты, с кем-то подискутировать и в результате либо утвердиться в своем мнении, либо подкорректировать его…
Татьяна Волченко
Источник: «Аргументы и Факты-Саратов»
